организованной преступностью) занимали влиятельные позиции, сопоставимые с чикагскими гангстерами. В начале 1930-х годов они относились к особенно успешным группам или колоннам преступников, осужденных на смертную казнь, контролируемым небольшой группой вдохновителей, находящихся на заднем плане.
Было множество сообщников, от заговорщиков краденого. Если члены банд-клубов получали ранения во время ограблений или попыток ограбления банка, врачи были готовы лечить раны, не спрашивая об их происхождении. Аналогично, в случае смерти серьезных преступников финансировались пышные государственные похороны и адекватные пособия по случаю потери кормильца. В случае арестов самые хитрые, в основном еврейские, адвокаты.
защищали богатую клиентуру. Все эти почти страховые усл база данных по азартным играм уги финансировались за счет чрезвычайно высоких членских взносов, которые безжалостно взимались даже во времена экономического.
спада. С 1933 года (псевдо)политическая позиция банд-клубов также оказалась их крахом; Люди с теплотой вспоминали одну из самых впечатляющих речей социал-демократа Филиппа Шейдемана в б.
ерлинском Люстгартене, начинавшуюся словами: «Воры, шлюхи, убийцы – я призываю вас, придите к нам!» Люди чувствовали политический призыв, но в то время не подозревали, что, приняв чью-либо сторону, они привлекут на свою сторону двух растущих, а затем и невероятно могущественных врагов: нацистскую партию и СА. Ещё до этого «г.
амбургские плотники» поставили себе целью время от времени появляться в берлинских борцовских барах и приводить в порядок как мебель, так и лица профессиональных преступников. До этого либеральная пресса также имела особые заслуги в том, что принижала самые тяжкие преступления, стремясь видеть в рецидивистах лишь «политических и заблудших детей».